Михаил Круг

Ко всему слеп и глух

Ко всему слеп и глух, по Калинину брожу и на "Правде" в стену тыкаю бычок.
Вдруг свисток — стопорят, как синюху, волочат, шухер-махер, прячу в кепку троячок.

Жизнь моя молода, двадцать лет — ерунда, как на счётчике "тик-так" у таксиста.
Понаделано дел, из отдела в отдел, и в графе "дети" тоже не чисто.

Знает, кто я таков, капитан Иванов, не фамилия важно, а званье.
Протокольчик махнул, роспись я черканул, шляпу снял и сказал: "До свиданья".

Я как предугадал, шпалер в среду продал, а башлей лишь хватило на вечер.
Все хвосты обрубил и в такси укатил, счётчик тикал "тик-так" мне до встречи.

Ах, зачем я полез на Советской в "Экспресс": там шмонали, и мне не светило.
Сам попал на гоп-стоп, по плечу вдруг шлепок — это Ляля ко мне подкатила.

Будь попроще. Не жмись, такова стерва-жизнь, только в тюрьмах порядки другие.
Я с ней чисто прошёл, с Лялькой макли завёл, что завидовать стали блатные.

Я таких не видал в ресторанах харчей, эх, таких баб да в Красную книгу,
Но жениться мне в падлу: я вор и ничей. И по пьянке я сунул ей фигу.

И пусть тюрьма впереди — по этапу идти. И торчать на Гагарина тошно.
Не сидеть же за так, счётчик тикал "тик-так", возвращусь в девяностом я точно.
Не сидеть же за так, счётчик тикал "тик-так", возвращусь в девяностом я точно.