В Уренгое зимы длинные-предлинные,
Но со спиртом переносятся легко.
Полыхая рыжим боком мандариновым,
Лето прячется за стёклами ларьков.
По застуженной земле позёмка мечется,
Почтальонов подгоняя в ранний час.
В Уренгое даже школьные буфетчицы
Пьют за газ и верят в газ.
Все пришли сюда за длинною монетою.
Кто на месяц, кто на три, а кто на семь.
Ветер дунул раз-другой, глядишь - и нету их.
Лишь немногие остались насовсем.
Обустроились, живут и не печалятся.
Видно, есть особый северный заквас.
В Уренгое даже строгие начальницы
Пьют за газ и верят в газ.
Здесь мужчины на косметику не тратятся,
Не подкрашивают губ, не пудрят нос.
И по тундре не гуляют в женских платьицах.
И с друзьями не целуются взасос.
Здесь не жалуют фальшивое усердие,
Здесь любая ложь читается на раз.
В Уренгое даже сёстры милосердия
Пьют за газ и верят в газ.
Но не надо ни сочувствия, ни жалости –
Всё здесь есть, порой не просишь, а дают.
Лишь, пожалуй, не хватает самой малости –
Чтобы дети чаще ездили на юг.
Всё в порядке, всё путём, брусника вызрела,
Солнце светит и деньки – как на заказ.
В Уренгое даже девушки по вызову
Пьют за газ и верят в газ!
В Уренгое даже девушки по вызову
Пьют за газ и верят в газ!
Во всей России даже девушки по вызову
Пьют за газ и верят в газ!
