Александр Малинин

В гавань заходили корабли

В гавань заходили корабли,
Большие корабли из океана.
В таверне веселились моряки,
И пили за здоровье атамана.

В таверне веселились моряки,
И пили за здоровье атамана.

В таверне шум и гам и суета.
Матросы наслаждались танцем Мери.
Не танец их пленил, а красота,
Вдруг сразу распахнулись обе двери.

Не танец их пленил, а красота,
Вдруг сразу распахнулись обе двери.

В дверях стоял наездник молодой,
Глаза его как молнии блистали,
Наездник был красивый сам собой,
Матросы его Гарри называли.

Наездник был красивый сам собой,
Матросы его Гарри называли.

— О, Мери, Мери, Гарри твой пришёл!
Ребята, он не наш, не с океана.
— О, Гарри, рассчитаюсь я с тобой, —
Раздался пьяный голос атамана.

— О, Гарри, рассчитаюсь я с тобой, —
Раздался пьяный голос атамана.

И в воздухе сверкнули два ножа.
Матросы затаили все дыханье.
Все знали атамана, как вождя,
И мастера по делу фехтованья.

Все знали атамана, как вождя,
И мастера по делу фехтованья.

Но Гарри был суров и молчалив.
Он знал, что ему Мери изменила.
Он молча защищался у перил,
Она его по-прежнему любила.

Он молча защищался у перил,
Она его по-прежнему любила.

Вот с шумом повалился атаман.
- О, Мери, - его губы прошептали.
Погиб моряк, застонет океан,
Но кровь уже сошла с ножа у Гарри.

Погиб моряк, застонет океан,
Но кровь уже сошла с ножа у Гарри.

В гавань заходили корабли,
Большие корабли из океана.
В таверне веселились моряки,
И пили на поминках атамана.

В таверне веселились моряки,
И пили на поминках атамана.