Александр Розенбаум

Открылась дверь, и я в момент растаял

Открылась дверь, и я в момент растаял
В прекрасной паре глаз бездонной глубины.
Диванчик плюш, болванчик из Китая
И опахало неизвестной мне страны.

Я на окне задёрнул занавеску —
Пусть смотрят на цветы, кому какое что.
И ей сказал: «Послушайте, принцесска,
Я был бы очень Вам обязан, сняв пальто».

И в этот миг она меня узнала
И прошептала тихо: «Нет, не может быть…»
И, вероятно, в обморок упала б,
Но я успел её роскошный бюст ловить.

Ты помнишь, Муся, когда учились в школе,
Я с кистенём тебя до дома провожал
И для тебя, век не видать мне воли,
У Двойры булочки с изюмом воровал.

Куда ж ты, Муся? Ещё не всё я вспомнил,
Когда твой папа в «яму» сел, его я спас.
Я взял ломбард, а он, такая погань,
Меня извозчиком отправил в Арзамас.

Я эти дни не знаю, где скитался,
Но я нашёл тебя, ведь я тебя искал,
А ты, пока я в зоне надрывался,
Мой кровный, Муся, проживала капитал.

Ну вот и всё. Теперь ты можешь плакать.
Пришла пора за всё платить по векселям,
Мне негде жить, и я хочу, чтоб маклер —
дядя Изя —
Твой уголок на два похуже разменял.

А если нет, мне будет очень больно,
И я, наверное, с ума сойду от слёз,
Когда тебя пришлют на двор на школьный
Всю в белом и в венках из хризантем и роз.